МОЛИТВА ИИСУСОВА

Краткая покаянная молитва, обращенная к Господу Иисусу Христу. М. И. звучит так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного». Более краткая ее форма: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Но можно свести молитву и к двум словам: «Господи, помилуй». Человек, к-рый совершает М. И., повторяет ее не только во время богослужения или на домашней молитве, но и в пути, во время еды и отходя ко сну. Если даже человек говорит с кем-то или слушает другого, то, не утрачивая интенсивности восприятия, он тем не менее может где-то в глубине сердца продолжать повторять эту молитву.

Верующие, практикующие М. И., достигают непрестанной молитвы, т. е. непрестанного предстояния перед Богом, всегда ощущают живое присутствие Христа. Его присутствие ощущается прежде всего потому, что, произнося М. И., верующий произносит имя Спасителя - это одна из особых характеристик М. И. Другое свойство М. И.- ее простота и доступность. Для совершения М. И. не нужны ни специальные книги, ни специально отведенное место или время. В этом ее огромное преимущество перед мн. другими молитвами. Еще одно свойство, отличающее эту молитву, состоит в том, что в ней человек исповедует свою греховность: «Помилуй мя, грешного». Когда верующий говорит: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя, грешного», он как бы ставит себя перед лицом Христа, сравнивает свою жизнь с Его жизнью. И тогда он действительно ощущает себя грешником и может из глубины сердца принести покаяние.

Традиция произнесения М. И. восходит к евангельским мольбам-обращениям к Спасителю о помиловании - прошениям слепого Вартимея: «Иисус, Сын Давидов! помилуй меня» (Мк 10. 47), двух слепых у ворот Иерихона: «Помилуй нас, Господи, Сын Давидов!» (Мф 20. 30-31) и мытаря: «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!» (Лк 18. 13). В Деяниях св. апостолов рассказывается о первомученике Стефане, к-рый, умирая, обращался с молитвой к Господу Иисусу (Деян 7. 59). Молитвенные обращения к Иисусу Христу содержатся и в памятниках христ. лит-ры II-III вв. (в т. ч. в гомилиях Оригена), и в сочинениях авторов IV столетия. Однако более распространенной на протяжении неск. веков оставалась молитва, адресованная Богу Отцу «через Иисуса Христа» (ср.: Рим 1. 8).

В Свящ. Писании содержится много свидетельств о важности для христианина призывания имени Иисуса Христа. Господь сказал ученикам: «Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю» (Ин 14. 14) и «О чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам» (Ин 16. 23). По словам ап. Павла, «и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних» (Флп 2. 9-10). Ап. Петр, отвечая на вопрос синедриона, каким именем было совершено чудо исцеления больного, говорит: именем Иисуса Христа, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян 4. 5-12). Свт. Игнатий (Брянчанинов) отмечает, что «моление молитвою Иисусовою есть установление Божественное. Установлено оно не чрез посредство пророка, не чрез посредство Апостола, не чрез посредство Ангела; установлено Самим Сыном Божиим и Богом. После тайной вечери, между прочими возвышеннейшими, окончательными заповеданиями и завещаниями, Господь Иисус Христос установил моление Его именем [см.: Ин 14. 13, 14; 16. 23, 24]…» (Игнатий (Брянчанинов). 1996. С. 234-235).

Начиная с V в. (на необходимость непрестанной памяти о Господе и молитвы к Нему указывал свт. Диадох, еп. Фотикийский (Diad. Phot. De perfect. spirit. 97) практика М. И. никогда не прекращалась и достигла своего расцвета в XIII-XIV вв. среди подвижников-исихастов (см. в ст. Исихазм), многие из к-рых подвизались на Св. Афонской горе.

С богословской и антропологической т. зр. практика непрестанного призывания имени Иисусова основывается на библейском почитании имени Божия (см.: Иларион (Алфеев). 2013. С. 17-58, 160-201). Смысловым центром М. И. является имя Иисус (буквально означающее: «Яхве спасает»): имена Господь и Сын Божий воспринимаются как его истолкование.

В М. И. акцент делается на призывание Иисуса как Бога: полная форма молитвы подчеркивает, что Иисус Христос есть Сын Божий. Поэтому не случайно то обстоятельство, что широкое распространение М. И. в монашеской среде совпало по времени с бурными христологическими спорами V в.

С антропологической т. зр. важно, что в М. И. особенное место отводится уму и сердцу, которые воспринимаются не столько как два самостоятельных физических органа, сколько как один мистический центр, где происходит встреча между человеком и Богом благодаря произнесению имени Иисуса. Молящийся стремится к соединению ума и сердца в акте молитвенного предстояния Богочеловеку Христу, Которому воздается поклонение в Его священном имени.

Произнесение имени Иисуса может связываться с дыханием. Никакой детально разработанной «дыхательной техники» в памятниках V-VII вв. еще нет, как нет и вообще к.-л. подробных указаний относительно внешних форм М. И., однако встречающиеся неоднократные упоминания о дыхании позволяют думать, что практика соединения молитвы с дыханием уже тогда существовала.

В период наивысшего расцвета визант. исихазма (XII - 1-я пол. XV в.) был разработан психосоматический метод сведe ния ума в сердце. Впервые этот метод был описан в трактате «Метод священной молитвы и внимания», дошедшем под именем прп. Симеона Нового Богослова (X-XI вв.). Большинство исследователей, однако, склоняются к тому, что трактат нельзя признать произведением прп. Симеона, хотя есть и др. мнение (ср. предисловие и комментарии А. Г. Дунаева к сб.: Путь к священному безмолвию: Малоизвестные творения святых отцов-исихастов. М., 1999. С. 5-10, 147-152, 162-171). Большинство ученых датируют трактат XII или XIII в. Во всяком случае в XIII в. трактат уже пользовался популярностью в исихастских кругах Византии; впосл. он был переведен на слав. язык и приобрел широкую известность на Руси.

Суть психосоматического метода М. И., описанного в трактате, заключается в следующем: подвижник должен уединиться в темном месте, сесть на низкий стул, склонить голову и умом постараться найти «сердечное место»; найдя его, он должен, сдерживая дыхание, непрестанно произносить умом М. И. (при этом одна часть молитвы произносится на вдохе, другая - на выдохе).

Метод сведения ума в сердце был, очевидно, известен отцам древности, однако лишь в эпоху, непосредственно предшествующую расцвету визант. исихазма, он был детально описан. Так, напр., уже у св. Диадоха Фотикийского, прп. Исаии Скитского говорится о том, что имя Иисуса должно произноситься в сердце и именно сердце воспринимается как духовно-мистический центр человека. О связи молитвы с дыханием задолго до «Метода...» говорилось, напр., в «Главах о трезвении...» Исихия Синаита: «...Сие имя сладчайшее, как сказал один мудрый, да прилепится дыханию твоему: и тогда узнаешь ты пользу безмолвия» (Hesych. Sin. De temper. et virtut. 100); у прп. Иоанна Лествичника: «Память Иисусова да соединится с дыханием твоим» (Ioan. Climacus. Scala. 27. 61).

В истории Церкви известны секты, к-рые отвергали внешние формы молитвы и считали, что «восхождения ума к Богу» вполне достаточно для соединения с Богом,- так в IV в. учили мессалиане. Однако отцы Церкви воспринимали молитву как единый психосоматический акт и потому придавали большое значение поклонам и др. внешним атрибутам молитвы. Идея необходимости участия тела в молитве была характерна для всей восточнохрист. традиции, а не только для визант. исихазма. Поклоны, целование креста, осенение себя крестным знамением, стояние на коленях, воздевание рук, стояние с закрытыми глазами и проч. внешние проявления молитвы относятся к числу средств, необходимых для сосредоточения ума на молитве. В своей совокупности они являются телесной составляющей молитвы как единого психосоматического акта.

Обращая большее, нежели аскетические писатели V-VII вв., внимание на внешнюю сторону М. И., визант. исихасты не забывали и о внутреннем содержании этой молитвы - о том, что сердцевиной ее является имя Иисуса Христа. Об этом, в частности, свидетельствует свт. Симеон, архиеп. Фессалоникийский (XIV-XV вв.): «Есть много молитв. …Но выше всех молитв - данная нам в Евангелии Спасителем, вкратце обнимающая все евангельские тайны и силу. Это - спасительное призывание Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия. …Эта божественная молитва - призывание Спасителя нашего: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», есть и молитва и обет, есть исповедание веры, орудие общения со Св. Духом, проводник божественных даров, очищение сердца, отгнание демонов, вселение Христа, источник духовных мыслей и божественных помыслов, освобождение от грехов, врачевство душ и телес, посредница божественного озарения, привлечения Божия милосердия, раздаятельница откровений и божественных таин для смиренных и источник спасения, так как носит в себе и спасительное имя Бога нашего» (Sym. Thessal. Opera. 259-261).

О том, что имя Иисуса Христа стояло в центре исихастской духовности, свидетельствует и факт появления в XIII в. Акафиста Иисусу Сладчайшему (см.: Козлов М., прот. Акафист в истории православной гимнографии // ЖМП. 2000. № 6. С. 84-85) - произведения, состоящего из многократного призывания имени Иисуса с различными добавлениями. Целью акафиста является «похвала пречистому имени» Иисуса: «Иисусе, души моея утешителю», «Иисусе, ума моего просветителю», «Иисусе, сердца моего веселие», «Иисусе, тела моего здравие», «Спасе мой, спаси мя; Иисусе, свете мой, просвети мя». Эпитеты, прилагаемые к Иисусу,- «пречудный», «пресладкий», «прелюбимый», «претихий» и др. - отражают то многообразное содержание, которое вкладывается молящимся в имя Иисуса при непрестанном его произнесении, и могут восприниматься как богословский комментарий к исихастской практике умной молитвы. Существует также Канон Иисусу Сладчайшему, в котором имя Иисуса вставляется в текст с максимальной частотой: «Тя, Иисусе мой, молю: якоже блудницу, Иисусе мой, избавил еси многих согрешений, тако и мене, Иисусе Христе мой, избави, и очисти оскверненную душу мою, Иисусе мой» (Песнь 8).

Прп. Григорий Синаит суммирует традиц. учение об умно-сердечной молитве и о хранении ума от посторонних помыслов, особенно отмечая необходимость помощи от Св. Духа, без к-рой это делание невозможно: «Знай, что никто не может сам собою держать ум, если не будет он удержан Духом, ибо он неудержим - не по естеству, как приснодвижный, а потому, что, по нерадению, усвоил себе кружение или скитание туда и сюда» (Greg. Sinait. Praec. ad hesych. 3).

Психосоматический метод не привносит ничего принципиально нового в традиц. восточнохрист. учение об «умном делании», а лишь более детально описывает нек-рые внешние аспекты этого делания.

Свт. Симеон, архиеп. Фессалоникийский, перечисляет св. отцов, которые «потрудились» над молитвой, «спасительным призыванием Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия»: среди них свт. Иоанн Златоуст, прп. Иоанн Лествичник, прп. Никифор Уединенник, свт. Диадох Фотикийский, прп. Симеон Новый Богослов (Sym. Thessal. Opera. 259).